Форум » Командная игра "Next vs Cross-gen" » Next-дуэль 2011. I тур. Пикюр. "Трудно быть крестником", перевод, миди, PG-13, Тедди/Джеймс Сириус » Ответить

Next-дуэль 2011. I тур. Пикюр. "Трудно быть крестником", перевод, миди, PG-13, Тедди/Джеймс Сириус

Молодая трава: Название: Трудно быть крестником Автор: copperbadge Ссылка на оригинал: The Rules Of Being A Godson Разрешение на перевод: запрос отправлен Переводчик: тутатама Беты: hao_grey, КП Герои/пейринг: Тед Люпин/Джеймс Сириус Поттер Рейтинг: PG-13 Жанр: романс Категория: слэш Размер: миди (76 тыс. зсп) Саммари: Тедди Люпин не подпускает никого слишком близко и не дает волю чувствам; сын его крестного – его полная противоположность. Дисклеймер: Эпилог — Роулинг, остальное — нам Примечание: фик переведен на "Next-дуэль 2011" на Next-форуме, задание – «Перевод, любая категория, низкий рейтинг», команда Next Примечание 2: по ссылке на оригинал можно найти арт к первой главе, скетчи авторства elaboration Ссылка на работу команды-соперника: "Летние уроки", перевод, миди, слэш, PG-13, Драко Малфой/Тедди Люпин

Ответов - 32, стр: 1 2 All

Молодая трава: Глава первая. Вещи, которые нельзя делать в Хогвартсе В коридоре больницы Святого Мунго стоял маленький мальчик. Впрочем, не было похоже, что он потерялся: на его лице скорее читалось любопытство. – Так вот ты куда запропастился, – произнес низкий голос, и Тедди Люпин, задрав голову, посмотрел на крестного. – Мы тебя всюду ищем. – Я не запропастился. Я просто пошёл посмотреть, где малыши, – невозмутимо ответил Тедди. – Ну, ты пришёл, куда надо, – слегка ошарашенно сказал Гарри. – Хочешь взглянуть? Тедди кивнул. Гарри перехватил его поудобнее и поднял над невысокой стойкой. Тедди уставился на молодую целительницу, которая доставала из колыбельки младенца, как две капли воды похожего на других. - Видишь, Тед? – спросил Гарри, обнимая крестника покрепче. Тедди нравилось, когда Гарри брал его на руки; малыши ему были не особо интересны. – Это мой сын Джеймс – твой новый двоюродный братишка. Да никакой он не двоюродный на самом деле: Гарри ему вовсе не дядя, пусть даже он и зовёт свою крёстную тетей Джинни. – Он ничего так, – сказал Тедди, потому что знал: Гарри это будет приятно. – Весь сморщенный. Гарри рассмеялся. Тедди нравилось, как Гарри смеется. – Это ненадолго, – сказал он и поставил Тедди на пол. – Где твоя бабушка? – С тетей Джинни. – Тогда пошли, найдем ее? Тедди с облегчением взял Гарри за руку. Ему не особо нравилось в больнице, хотелось поскорее вернуться в теплый, тихий бабушкин дом, полный книг. Тедди обожал своего крестного и тетю Джинни тоже любил, но ему было шесть лет, и он уже устал. – А вот и мой Тедди, – сказала бабушка, когда Гарри привел его в палату. Тётя Джинни крепко спала. – И куда это ты убежал? – Я ходил на разведку, – ответил Тедди. – Видел своего нового двоюродного братика? «Он мне не братик», – упрямо подумал Тедди, но говорить этого не стал. Джеймс Сириус Поттер – просто еще один мальчик, с которым ему теперь придется спорить за внимание крестного. – Ага, – ответил он, забираясь на стул. – Теперь мы можем пойти домой? Гарри с бабушкой засмеялись. Тедди нравилось, когда люди смеются. *** На лужайке перед домом Поттеров стоял маленький опрятный мальчик. Никак не верилось, что это тот самый растрёпа и грязнуля Джеймс. Подумать только, вся одежда на месте, даже ботинки не потерял! Похоже, это подарок лично ему, Теду. С Джеймсом иногда случалось: то внезапно совершит Добрый Поступок, то начнёт вести себя как паинька, а стоит кому-нибудь это заметить, – оборачивается на Тедди. И смотрит так, что ясно: всё делалось, только чтобы не злился Тедди Люпин. – Здорово, парень, – сказал он, опускаясь на ступеньки перед домом крестного. Чтобы зайти в этот дом, ему не надо было просить разрешения, просто он не хотел заходить прямо сейчас. А к тому времени, как ему захочется внутрь, взрослые заметят, что он торчит на крыльце с Джеймсом, и обязательно позовут. – Здорово, – ответил Джеймс, плюхаясь рядом с обычной для пятилетки неуклюжестью. Тедди навис над ним, и тот захихикал, когда на него уставилось свиное рыло. – Ещё! – Ага! А вот так? – и Тедди сделал глаза кислотно-розовыми. Джеймс заорал от восторга. Тедди встряхнул головой, и глаза снова стали обычными, карими. Он пока не решил, какого цвета у него будут волосы первого сентября, – скорее всего, алые, хотя бы до окончания распределения. А жаль, синий смотрится намного круче... Джеймс боднул его в худую грудь. – Папа говорит, ты уезжаешь. Папа говорит, тебя сто лет не будет. – Ну, по крайней мере, несколько месяцев, – ответил Тедди. – Я еду в школу. В Хогвартс. Чтобы выучиться на волшебника, как Гарри и тетя Джинни. Ты тоже, скорее всего, туда поедешь – через несколько лет. – Ты больше не будешь приходить на ужин? – спросил Джеймс уныло. О, Мерлин! – Ну, не так часто, как раньше, – ответил Тедди. – Но вот что я тебе скажу, парень: я обещаю приехать на Рождество. Ты ведь знаешь, когда Рождество, верно? Джеймс кивнул. – Значит, ты точно знаешь, когда увидишь меня в следующий раз. – Ты нас не любишь, Тедди? – Конечно, люблю, но мне надо ехать в школу, – Тедди начал терять терпение, хотя пока держался. – И я буду писать, договорились? – Письмо? – пискнул Джеймс. – Мне? – Конечно. Я люблю писать письма. И я пришлю тебе письмо. – Джеймс, вот ты где... Привет, Тедди! Джеймс тебя ещё не замучил? – спросила тетя Джинни, появившаяся в дверях. – Я ничего не делал, – тут же сообщил Джеймс. Тетя Джинни закатила глаза. – Он эту фразу от папы выучил, – сказала она, удобнее устраивая Лили на руках. С одной стороны, странно, что Поттеры назвали двоих детей в честь родителей Гарри. С другой – не Теодору Ремусу об этом рассуждать. – Давайте, заходите, ужин в твою честь вот-вот начнётся! Ухватив Джеймса, как игрушку, Тедди сунул его подмышку и потащил на задний двор. На деревьях висели ленты, а там, где зелёные кроны смыкались, был накрыт большой стол. Там Джеймса торжественно поставили на землю и отпустили пакостничать, как и положено пятилетним детям. Тедди окинул взглядом заставленный едой стол и вздохнул. Он бы предпочёл, чтобы ему просто пожали руку перед поездом и обняли на прощание, но тетя Джинни настаивала на празднике, и бабушке идея понравилась. Тетя Гермиона и дядя Рон тоже, наверное, где-то здесь. Тедди неплохо ладил с дядей Роном, но тетя Гермиона была ужасной командиршей. Может, прибудет все семейство Уизли, хотя в этом случае еды маловато. По правде говоря, Тед не был уверен, что хочет в Хогвартс. Нет, в школу ему, конечно, хотелось. Гарри рассказывал о куче интересных вещей, и Тедди не терпелось наконец научиться их делать. Ему нравились новые учебники и палочка. Просто... Там всюду будут люди – в поезде, в Большом зале и в спальне по ночам. Тедди считал, что он не до конца понимает людей. Он чертовски любил книги и понимал их, но люди... они шумные. Они быстро разговаривают, а те, кто знает про его родителей, вечно смотрят на него странно. Он поэтому и придумал затею с синими волосами: раз уж они всё равно пялятся, так пусть пялятся из-за волос, а не из-за родителей, которых он никогда не знал. Конечно, Гарри, и тетя Джинни, и все Уизли другие, но они знают его всю жизнь. Он практически вырос на этом заднем дворе, пусть это и не его дом. А теперь он сюда не вернется несколько месяцев. Он будет заперт в Хогвартсе, прикован к школьным дворам и кабинетам... Одна мысль об этом заставляла его слегка нервничать. Ему не нравилось сидеть взаперти. Иногда, в полнолуние, он выскальзывал из дома и гулял всю ночь. Может, полная луна будила в нём животную сущность, а может, дело было всего лишь в том, что он знал про своего отца. Он не мог сказать точно, но в одном был уверен: вряд ли в Хогвартсе удастся раз в месяц прошататься где-нибудь до утра. А еще в школе ему не полагалось менять лица. Список вещей, которые нельзя делать в Хогвартсе, пока был намного длиннее списка вещей разрешённых. – Ты как, Тед? – спросил Гарри, бесшумно подойдя сзади. Тедди подпрыгнул и обернулся. – Нервничаешь? – Да нет, не особо, – соврал Тедди. – А я нервничал, когда впервые приехал в Хогвартс. Я ничего не знал про магию. Мы с Хагридом купили мне книжки и мантию с палочкой, а потом он оставил меня одного на вокзале. Я даже не знал, как добраться до нужной платформы – твой дядя Рон тогда мне помог. «Он мне не настоящий дядя», – по привычке подумал Тедди. Он даже не знал, почему всегда повторяет это. Думать так было глупо и больно. Но он просто не мог ничего с этим поделать. На самом деле у него одна родственница – бабушка, и она замечательная; но она ведь не папа, не дядя и не настоящий двоюродный брат. Со смертью Нарциссы Малфой от родового древа Блэков осталась одна ветка с двумя листьями, на которых было написано «Теодор Люпин» и «Скорпиус Малфой». Тед никогда не видел Скорпиуса, да и зачем? Сейчас тому три года, даже поговорить не о чем. А все Люпины, насколько он знал, были либо мертвы, либо чересчур дальняя родня, и притом магглы. – ...конечно, ты справишься, – закончил Гарри свою, как запоздало понял Тедди, подбадривающую речь, которую примерный крестник предположительно выслушал. – Конечно, справлюсь, – ответил Тедди. В этот момент прибыло многочисленное семейство Уизли-Грейнджеров, и больше некогда было думать ни о чем, кроме ужина, торта и отъезда. *** На кровати в гриффиндорской башне сидел подросток. Хоть сейчас на плакат «Идеальный студент Хогвартса», впечатление портили лишь ярко-красные волосы с отдельными золотыми прядями. Расслабленно откинувшись на спинку кровати, он рылся в портфеле – классическая иллюстрация хорошего мальчика, делающего уроки. На его форме не было ни единого пятнышка, стрелки на штанах идеально отглажены, зажим в виде львиной головы крепко держал галстук под джемпером алого цвета. Парень взял пришедшее утром письмо, лениво срезал печать и развернул пергамент. – Так-так, – сказал он, садясь ровнее. – Хорошие новости из Министерства внутриуизлевских дел. – Да? И что стряслось? – Найджел Боунс лежал на соседней кровати, уставившись в потолок. – Габриэль ждёт ребёнка. Она свояченица брата моей крестной, – ответил Тедди. – Она только в прошлом году вышла замуж, и здесь пишут, что ребенок родится в августе. – Кто-кто она тебе? – Найджел слез с кровати. – Чудные у тебя отношения с роднёй, знаешь ли. – В каком смысле чудные? – голос Тедди опасно зазвенел. Найджел жил с ним в одной спальне уже пять лет, но всё-таки не увидел, на какой тонкий лёд ступает. – Ты хочешь сказать, что у меня семья чудаков? – Ну, знаешь, с одной стороны, странноватое семейство Уизли, и Гарри Поттер – он вроде как... ну, не знаю, иконоборец, – пожал плечами Найджел. – А с другой стороны, тебя воспитывали как последнего наследника рода Блэков и так далее. – Найджел, сколько раз тебе повторять законы магического наследования? – вздохнул Тедди, с неохотой погружаясь в генеалогию. – Согласно завещанию Сириуса Блэка наследник дома Блэков по мужской линии – мой крёстный. Это означает, что законным наследником рода будет его сын. Как кузен по женской линии, я – всего лишь представитель рода по крови. – Слишком уж ты хорошо в этом разбираешься для всего лишь представителя рода по крови, – возразил Найджел. – Ну, бабушка много знает об этой ерунде. В любом случае, это неважно. Я не принадлежу к их семье ни по крови, ни как-либо ещё. Они добры ко мне и всё такое, но мой единственный кровный родственник – бабушка, – пожал плечами Тедди. Найджел с любопытством на него посмотрел. – Ну что не так? – Кажется, ты впервые выдал больше пары слов на эту тему, – сказал он. – В смысле, что ты действительно об этом думаешь. Тедди посмотрел на него недоумённо: – Что? – Ну, ты же великий мастер «каменного лица». Ты всем нравишься, но никто на самом деле не знает, о чем ты думаешь, Тедди. Приятно, что ты немного открылся, вот и все. Ладно, у меня сейчас квиддич. Увидимся вечером на подготовке к СОВам, хорошо? – Конечно, – Тедди подождал, пока Найджел уйдет, а потом встал с кровати и подошел к висящему в углу зеркалу. В детстве он больше походил на Блэков, потому что делал себе лицо, напоминавшее одновременно бабушку и крёстного. Какое-то время щеголял копной непослушных черных волос, как у Гарри, но это было не слишком удобно и слишком... предсказуемо, как сказала бы бабушка. Когда он слегка подрос, то заметил, что по утрам у него карие глаза. В их доме было очень мало колдографий его отца – не потому, что бабушка его не любила, а потому, что он сам, похоже, не слишком любил фотографироваться. Гарри показал ему те, что хранились у него, в его заветном фотоальбоме, где отец был еще совсем молод. Тедди тайком забрал несколько и стал делать лицо всё больше похожим на отцовское, избегая разве что морщин и седины. Высокие скулы, крупный нос, упрямый подбородок матери... он тасовал семейные черты и выбирал нужное. Ему казалось, что в итоге вышло не так уж плохо. Мастер «каменного лица», значит? Он готов был согласиться, что чересчур молчалив, но ведь все вокруг болтали так много, что добавлять к этому нагромождению слов что-то еще казалось глупым. У Тедди были его книги и уроки, и он нормально общался с людьми, но какое кому дело, что у него в голове? Впервые мысль о том, что он отличается от других, по-настоящему его обеспокоила. Предполагалось, что он будет гриффиндорцем: великодушным и верным, сильным и смелым. Но откровенно говоря, он ничего такого в себе не замечал. Ему казалось, что он по ошибке попал не на тот факультет и на самом деле его место в Равенкло. Тедди нахмурился, глядя на свое отражение, затем улыбнулся. Да не такая уж эта физиономия и каменная, просто в школе ему нельзя менять лица. Он отрывался дома, когда Джеймс просил его почитать – и тогда можно было изображать в лицах разных персонажей. В последнее время они с Джеймсом всё чаще читали Альбусу с Лили, которые теряли счет времени, наблюдая, как перед ними разыгрывают истории. Что ж, не в его силах изменить самого себя. Другим просто придется иметь дело с Люпином Каменнолицым, или как там они хотят его называть. *** Серьезный юноша со значком старосты на воротнике ухватил за ворот рубашки невысокого мальчишку, который летел сломя голову по железнодорожной платформе, где в клубах пара суетились люди. – Джеймс Поттер, – грозно сказал он. – Что это ты делаешь? Джеймс поднял на него большие глаза орехового цвета и невинно ответил: – Преследую Виктуар. У меня есть мышь, а она их боится. – Я не собираюсь спускать тебе все с рук только потому, что ты сын Гарри, даже когда ты говоришь мне правду, ты, козявка, - сказал Тедди, слегка встряхнув его для верности. – Брысь, и не смей приставать к Виктуар. ИЛИ ЕЩЕ К КОМУ-НИБУДЬ! – крикнул он вдогонку припустившему Джеймсу. Если Джеймс гнался за Виктуар, значит, та где-то неподалеку. Тедди пригладил короткий ежик волос – он постригся этим летом, – глянул в вагонное стекло, чтобы проверить, по-прежнему ли в синих волосах сияют серебристые пряди, и поправил воротничок. – Тут Джеймс не пробегал? – Рядом с ним затормозил слегка запыхавшийся крестный. – Он забыл деньги для поезда. Что с твоими волосами? – Нормально с ними всё, – ощетинился Тедди. – Джеймс убежал за Виктуар. Давай деньги, я передам. Где семья? – Альбус еще не оправился от драконьей оспы, так что Джин сидит с ним. В любом случае, Джеймс вряд ли хотел, чтоб она лила над ним слезы и устраивала сцены, – ответил Гарри. – Хорошо выглядишь. А почему синий с серебром? Тедди кашлянул. – Ну, есть тут одна девочка в Равенкло... Гарри поднял руку: – Ни слова больше. Слушай... – Он наклонился к Тедди. В зеленых глазах плескалось беспокойство. – У меня к тебе просьба. Ты пригляди за Джеймсом, ладно? Ничего особенного, я не хочу, чтобы ты с ним нянчился, просто присматривай немножко. Он... ну, он очень похож на меня, а я влипал в неприятности куда чаще, чем полагается нормальному студенту. – Ну да, а ещё мир спасать приходилось, – с улыбкой ответил Тедди. – Не беспокойся, Гарри, я за ним пригляжу. – Ты хороший парень, Тедди, – ответил Гарри, хотя, похоже, крестник его не успокоил. – Тебе что-нибудь нужно, пока я здесь? – Нет, – весело ответил Тедди, – может, через пару месяцев пришлю сову за рекомендательным письмом. Мне надо три таких бумажки, чтобы попасть в Департамент защиты магического правопорядка. – Идём по маминым стопам, значит? Тедди пожал плечами. – Это хорошая карьера, и, давай честно, летать охотником в сборной Англии мне не грозит. Гарри засмеялся. Тедди так и не освоил метлу как следует. – Ладно, иди. Передавай от меня горячий привет профессору Лонгботтому, хорошо? – Будет сделано, сэр, – ухмыльнувшись, ответил Тедди. Как раз в этот момент Виктуар показалась из облака пара, а Гарри, которому было свойственно отменное чувство времени, хлопнул его по плечу и отправился на поиски своего непоседливого ребенка. – Привет, Тедди, – сказала Виктуар и помахала ему. Тедди помахал в ответ, одарив её улыбкой, которую позаимствовал с колдофото маминого кузена, того самого Сириуса Блэка, и в которой упражнялся все лето. Девушка покраснела и захихикала. Виктуар была на два года его младше, но во всем остальном более-менее ему подходила. Умная, образованная, симпатичная, она хорошо училась – и была Уизли. Тедди знал, что все хотели женить его на ком-то из семьи, чтобы он окончательно стал ее частью, и тогда все дяди и тети, наконец, смогут по-настоящему стать его дядями и тетями. Он тоже этого хотел, он ненавидел этот правдивый голосок, постоянно напоминавший, что он им чужой. Виктуар заканчивает Хогвартс тогда же, когда он – аврорскую школу, и если он ей достаточно понравится, то всё будет хорошо, правда же? – Как дела? – спросил он, когда она подошла. Все его знакомые парни нервничали рядом с девчонками, но ведь это же Виктуар. Он ей в детстве песок на волосы сыпал. Очень сложно нервничать после такого. – Хорошо. Как Лондон? – Как обычно. Грязно. Кучи туристов. Давай лучше о тебе. Про Францию-то расскажи! – Ой, Тедди, это было потрясающе! Слушай, проведи меня в вагон для старост, и я тебе все расскажу, - сказала она. – Или приходи к нам, все девчонки обзавидуются, они считают, что ты красавчик. – А ты, значит, так не считаешь? – спросил он, ухмыльнувшись. – Я считаю, что ты Тедди. И верни нормальный цвет волос – ты похож на удивленного скунса. Тедди рассмеялся, а затем скорчил сосредоточенную гримасу. Серебряные полосы в его волосах сменились привычными бирюзовыми. – Увидимся в поезде, Виктуар. *** Долговязый парень и невысокий круглолицый мальчишка сидели за столом в библиотеке. Из высоких узких окон на них лились потоки солнечного света, в которых танцевали пылинки. Свет отражался от очков Джеймса Поттера и делал синие волосы Тедди Люпина светло-серыми, но на это никто не обращал внимания. Тедди корпел над пергаментом, время от времени заглядывая в книгу; Джеймс выглядел так, словно изо всех сил пытался сосредоточиться на уроках, но в двенадцать лет это непросто. – Ты когда-нибудь видел кучерожку? – услышал вопрос Джеймса Найджел, рывшийся в книгах у соседнего стеллажа. Тедди поднял палец, дописал строку и перевернул страницу. – Нет, – ответил он. – А нюхлера? – Джеймс, я пытаюсь дописать работу. – Извини. – Мгновение стояла тишина. – А все-таки? Тедди поднял голову, и Найджел увидел мелькнувшее на его лице раздражение, которое исчезло до того, как Джеймс смог это заметить. Тедди отметил место в книге, закрыл ее и положил на пергамент. Джеймс просиял и тоже захлопнул учебник. – Да, видел, – сказал Тедди, скрестив на книге руки и опустив на них голову. – Ты будешь проходить их на четвертом курсе, на уходе за магическими существами. Что у тебя за задание? – Нам задали принести изображения волшебных существ и рассказать о них. Я подумал, может, у тебя что-нибудь есть, – ответил Джеймс. – Все выберут нюхлеров, крапов или книзлов, – сказал Тедди. – Тебе надо принести дракона. – Думаешь? – Конечно. Почему бы тебе не написать дяде Чарли? На когда это задано? – На вторник. – Еще полно времени, – сказал Тедди и, вытянув руку, почесал Джеймсу подбородок, словно котенку. – Иди в Гриффиндор и напиши ему письмо. Мне здесь нужно закончить, но до отбоя я приду. – Ладно. – Джеймс начал собирать книжки. – Спасибо, Тедди. Найджел дождался, пока Джеймс уйдет, а потом выскользнул из-за полок и плюхнулся на освободившийся стул. Тедди поднял голову, кивнул и вернулся к работе. – Ты проводишь кучу времени с этим дитятком Поттеров, – сказал Найджел. – Не с дитятком Поттеров, а с сыном моего крестного. В прошлом году я тоже с ним много времени проводил, – ответил Тедди. – Ты где-нибудь нашел нормальное разъяснение двенадцати способов использования драконьей крови? Все, что я раскопал, такое чертовски специализированное! – Тед, притормози на минутку. На этот раз Тедди посмотрел на него с любопытством: – Хочешь о чем-то поговорить? – Да! Ты ошиваешься со второгодками – это унизительно для седьмого курса Гриффиндора. Ведь мы должны вселять ужас одним своим видом. – Хорошо пошутил, – заметил Тедди. – Слушай, я твой самый близкий друг. – И говоришь мне это для моего же блага, верно? – Нет! Я говорю, что это не дело – мне ревновать к второгодке. Или к пятикурснице, – добавил Найджел многозначительно. – Вас с Виктуар часто видят вместе, равенкловцы уже тотализатор устроили, когда ты ее на свиданье пригласишь. – Не приглашу. Пока она школу не закончит. В любом случае у меня нет времени, у нас ТРИТОНы через пять недель. – Ага, а на подрочить мне в душе ты время находишь... – Тедди угрожающе зашипел. – Но это же правда. Да признай наконец, что ты голубой, а к Виктуар клеишься только потому, что она правильная девочка из правильной семьи. Тедди захлопнул книгу так, что эхо разлетелось по библиотеке. Мадам Чанг подняла голову от своей стойки и шикнула в их сторону. Тедди махнул ей рукой, извиняясь, и повернулся к Найджелу. – Я не голубой, – сказал он. – Да никому дела нет, даже если это и так! – Но это не так. – Да ладно тебе, Тедди, у тебя это, можно сказать, в крови. Загляни в старые школьные альбомы, все знают, что твой отец и Сириус Блэк... Тедди бросился на Найджела, и, сцепившись, они с криками повалились на пол. – НЕ СМЕЙ! – кричал Тедди, пока Найджел пытался спихнуть его с себя. Тедди пнул его коленом в ребра, и Найджел охнул. – НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ ТАК О МОЕМ ОТЦЕ! Мадам Чанг уже неслась к ним, гневно хмуря брови, но тут, словно по волшебству, рядом материализовались несколько равенкловцев. Вскоре парней растащили; оба тяжело дышали и бросали друг на друга злобные взгляды. – Ты соврал! – сказал Тедди. – Ты ударил меня! – ответил Найджел, из разбитой губы которого текла кровь. – И ударю снова, если ты будешь болтать о папе с мамой! – Тедди рванулся вперед. Его остановила изящная ручка, он опустил взгляд и увидел лицо мадам Чанг. – Запрет на посещение библиотеки на неделю для обоих, – сказала она. – Я сообщу директору МакГонагалл. Тедди стряхнул с плеч руки державших его парня и девушки и, вернувшись к столу, стал запихивать книги в сумку. Найджел не сводил с него ошеломленного взгляда. Три дня парни не разговаривали – для закадычной дружбы почти разрыв. Никто не знал, что такого брякнул Найджел, но все только это и обсуждали. Староста Хогвартса славился невозмутимостью и уравновешенностью: он никогда не повышал голоса даже на первогодок, вообще не участвовал в драках и очень редко получал взыскания. Видимо, Найджел сказал что-то ну совсем из ряда вон. Когда дружба более-менее восстановилась, Найджел не мог не заметить, насколько Тедди от него отдалился – по сути, отдалился ото всех. Душ он теперь принимал в одиночестве, рано утром или поздней ночью. Найджел давно уже научился терпению со своим закрытым, молчаливым другом. Поэтому он изо всех сил старался не обращать внимания и повторял себе, что рано или поздно Тедди признает правду – и станет гораздо счастливее, чем сейчас. *** Мужчина сидел на лестнице и курил волшебную бездымную сигарету. Он был живым воплощением отчаянья: голова и плечи опущены, колени прижаты к груди. Джеймсу было очень его жаль, такого нескладного и несчастного. Тедди ненавидел ссоры, а судя по звукам, доносившимся снизу, первоклассная семейная ссора была в самом разгаре. Джеймс присел рядом с Тедди, чьи волосы были тоскливого мышиного цвета, и старательно скопировал его позу. Тедди наконец бросил на него взгляд и вымученно улыбнулся. – Разбудили тебя? – спросил он, махнув рукой с сигаретой в сторону гостиной, которую было неплохо видно сквозь перила. Похоже, там собрались все взрослые Уизли, а ещё родители Джеймса и бабушка Тонкс. Говорили на повышенных тонах, некоторые кричали. Казалось, бабушка Тонкс пыталась воззвать к здравому смыслу дяди Билла. Одна тетя Флёр выглядела спокойной и даже благодушной и повторяла что-то вроде «Вё Фйанции этто впольне пйиемлемо, ми там, у себя, понимай». – Ага. Что стряслось? – спросил Джеймс. – Мы с Виктуар расстались. – Жалко, – искренне ответил Джеймс. – Ну а с этими-то что случилось? Почему они ругаются? – Мы с Виктуар расстались, – угрюмо повторил Тедди. – Дядя Билл и тетя Флер разозлились? Ты ее бросил? Тедди помотал головой: – Нет. Мы поняли, что ничего не получится, и я сказал ей, что она свободна, а она сказала «спасибо». Вот и все. Джеймс ободряюще прижался к Тедди. – Ты не любил ее? Все думали, что ты ее любишь. – Я... – Тедди, взмахнув рукой, потушил сигарету и повернулся к Джеймсу. – Я люблю Виктуар, потому что она одна из вас, понимаешь? Как я люблю тебя, и тетю Джинни, и Гарри, и всех. Но... Джеймс, я могу рассказать тебе кое-что? – Конечно, можешь. – Нет, я имею в виду... кое-что для взрослых. Кое-что такое, что, наверное, четырнадцатилетним на самом деле знать рановато. Джеймс пожал плечами: – Почему бы и нет. – Когда я закончил школу, бабушка Тонкс дала мне мамины дневники. Я их начал читать в этом году – думал, они помогут мне с учебой в аврорской школе. И я нашел папин школьный чемодан, там тоже были письма. – Наверно, было интересно это почитать. – Да, но... слушай, папа с мамой совершили большую ошибку. В смысле, они любили друг друга, все дела, но папа всегда переживал по поводу ликантропии, и я не думаю... я думаю, он любил ещё кого-то, а на маме женился, потому что все считали их хорошей парой. Твоя бабушка Молли очень старалась их свести. – Так они и были хорошей парой, верно? – Я не знаю. Я просто думаю, что, может быть, папа и мама поженились потому, что все вокруг им говорили, что им надо пожениться, и им это показалось правильным. И если бы они выжили, неизвестно, было бы все хорошо или они были бы несчастны вместе. Я просто не хочу совершить ту же ошибку. И поэтому не могу жениться на Виктуар – я не люблю ее так, как надо. – Ты любишь кого-то ещё – так, как надо? – Джеймс, все очень сложно. – Так упрости. Как ты с арифмантикой делал. Тедди снова улыбнулся. – Ну, некоторым мужчинам нравятся женщины, а некоторым – другие мужчины. – Тебе не нравятся девушки? – Нравятся, но не в этом смысле. И это случилось не вчера, просто мне куча времени понадобилась, чтобы понять, потому что я очень хотел... – Тедди вздохнул. – Я хотел быть частью вашей семьи – с тобой, твоими папой и мамой, а значит, мне нужно было жениться на Виктуар. Но ты понимаешь, насколько это несправедливо по отношению к ней – потому что я никогда бы не смог полюбить ее по-настоящему. И я сказал им... – Он махнул в сторону по-прежнему спорящих взрослых в гостиной. – И теперь они из-за этого ругаются. Но в любом случае бабушка Тонкс, твой папа и Флер на моей стороне, а остальные успокоятся, в этом я не сомневаюсь. Просто очень не люблю ссоры. – Ты ведь знаешь, что ты уже часть нашей семьи, правда? – спросил Джеймс. – И да, и нет. А теперь, наверное, никогда не стану одним из вас окончательно. Но это ничего не изменит, в смысле, Гарри по-прежнему останется моим крестным, так что мы всё так же можем писать друг другу письма и вообще. – Это хорошо, мне нравятся твои письма. Так ты женишься на парне? – Ну, может быть, когда-нибудь. – На Найджеле? – спросил Джеймс. – Нет, мы просто друзья, и потом, у него есть подружка. Извини, что загрузил тебя всем этим. Не стоило вываливать на тебя мои проблемы. – Чушь, – заявил Джеймс. – Кроме того, я помогу тебе найти хорошего парня. Он думал, что это заставит Тедди засмеяться, но тот лишь тепло улыбнулся: – Спасибо. Это много для меня значит. Пошли, – добавил он, вставая. – Добудем на кухне мороженого, а потом возвращайся-ка ты в постель.

Молодая трава: Глава вторая. Нимбусы из-за ерунды не ломаются? – ЛЕДИ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ.... НАЦИОНАЛЬНАЯ СБОРНАЯ АНГЛИИ! Тедди с Гарри сорвались с мест, крича и аплодируя. Гарри помог Лили вскочить на сиденье, и та бешено замахала флагом. Игроки сборной вылетали на поле под взрывы фейерверков на трибунах, и Тедди сунул в руки Альбусу омникуляр, чтобы тот все как следует рассмотрел. – Вон он! – заорал Гарри, когда на поле появился последний игрок. На фоне остальной команды он казался почти миниатюрным, что не мешало ему закладывать на метле совершенно невероятные виражи. – ДЖЕЙМС! ДЖЕЙМС ПОТТЕР! ДЖЕЙМС ПОТТЕР! ДЖЕЙМС ПОТТЕР! – Он тебя не слышит! – прокричал ему Тедди, стараясь перекрыть рёв толпы. – ДА МНЕ ПЛЕВАТЬ! – проорал Гарри в ответ. Тедди прикоснулся к маленькому медному наушнику в ухе, пытаясь настроить его на речь комментаторов, потому что ничего не было слышно кроме беснующихся трибун, которые встречали Кубок мира по квиддичу. – ...не фавориты матча, особенно против румын, которых ведёт Виктор Крам, – сказал голос в наушнике. – Твоя правда, Сэл, это ещё слишком молодая команда, - ответил другой голос. – Именно что молодая. Их ловцу всего девятнадцать, верно, Ли? У меня тут написано, что у него день рождения только через три дня. – Да, но каков этот девятнадцатилетка! Знаешь, я видел его отца, когда тот выступал за школьную команду, и позже – когда он привел Пушек к победе, но даже я не видал ничего похожего на то, что вытворяет Джеймс Поттер, когда играет по-жесткому. У него хватка отца – это уж точно. – А вот... да, это точно Гарри Поттер, знаменитый – кто-то даже скажет, печально знаменитый – Гарри Поттер, стоя в министерской ложе, приветствует Национальную сборную Англии и своего сына. Похоже, что сегодня здесь присутствует вся семья: брат Джеймса, Альбус, его сестра, Лили, и думаю, я вижу Джиневру Поттер; кажется, она тоже играла, Ли? – Положа руку на сердце, думаю, именно от нее Поттер унаследовал точный прицел, – ответил Ли Джордан. – Выиграем мы или проиграем, Сэл, посмотреть сегодня по-любому есть на что. Английская команда потрясающе сыграна. Так, похоже на то, что у кое-кого на трибунах есть всеслышащее ухо – эй! Скажи Гарри, чтобы помахал зрителям! – Ли Джордан говорит, чтоб ты помахал, – прокричал Тедди. Гарри просиял и исполнил просьбу. Ему то и дело попадало по лицу флагом, который держала Лили, но толпа всё равно узнала своего героя и взревела ещё сильнее. – Отличный семейный вклад в достойную команду, – подвел итог Ли. – А ВОТ И РУМЫНИЯ! Тедди отключил всеслышащее ухо и сел, уже более спокойно хлопая румынской команде. На самом деле он не особо увлекался квиддичем и с трудом мог разглядеть ту сыгранность, о которой твердил Ли, но ему нравилось наблюдать за игрой Джеймса и за реакцией Гарри с Лили, не говоря уже о комментариях, которыми по ходу дела сопровождала игру тетя Джинни. Она была ярой фанаткой квиддича, и, как у большинства фанатов, иногда ее эмоции перехлёстывали через край. – ОТБИВАЙ В ДРУГУЮ КОМАНДУ! – кричала она на загонщиков. – ДА КТО ТАК БЬЕТ? Альбус пихнул Тедди в бок. – Слушай, я хочу сливочного пива с попкорном. Сходишь со мной? – Пошли, – ответил Тедди. – Только давай спустимся к полю, – добавил он, когда они стали пробираться к проходу. Повернувшись к Гарри, он изобразил, как будто подносит ко рту банку, Гарри в ответ кивнул и показал три пальца. – К полю? – спросил Альбус. – Зачем? Вон лоток стоит. – Мне нравится смотреть за игрой снизу, – сказал Тедди. – Пошли, я покажу тебе. Пока они спускались, Тедди пересказывал Альбусу то, что Ли Джордан говорил об игре. Когда они дошли до нижнего этажа, где уже не было сидений и все стояли, счет был восемьдесят-шестьдесят в пользу румын, и гости продолжали прессинг. – Видишь? – Тедди показал вверх. – Ты только посмотри на эти узоры. Альбус запрокинул голову и завороженно поднес омникуляр к глазам, настраивая его, как всегда, на Джеймса. Тедди отошел к лотку и купил пять банок сливочного пива, два пакета с попкорном и жареных орешков для тети Джинни. Пиво он передал Альбусу. – Счет уже сто-шестьдесят, – мрачно сообщил тот. – Они еще могут отыграться. И всегда остается снитч... – Тедди осекся. – Смотри, это разве не... – Кажется, ловцы нашли цель, – раздался над стадионом магически усиленный голос Ли. – Да, Крам чуть впереди, но Поттер быстро нагоняет. Только посмотрите на этот нырок, классическая петля Гарпий, теперь они идут буквально ноздря в ноздрю. Говорят, у Поттера рука длиннее, но у Крама огромный опыт, и он по-прежнему в отличной форме, да к тому же знает пару трюков... он толкает Поттера плечом ... Поттер пытается отыграть потерянное время... Крам тянется... Поттер резко ныряет вниз, бывалые игроки не рискуют набирать такую скорость... события по-прежнему развиваются стремительно, румыны выводят квоффл к воротам... РУМЫНИЯ ЗАБИВАЕТ... НО СНИТЧ У ДЖЕЙМСА ПОТТЕРА! ИГРА ЗАКОНЧЕНА, КУБОК У АНГЛИИ, А СНИТЧ У ДЖЕЙМСА ПОТТЕРА! Тедди с Альбусом издали ликующий вопль. Они смотрели на едва различимого Джеймса, который крепко держал в вытянутой руке маленький золотой шарик. Но... – Он все еще падает, – выдохнул Альбус. – Это вираж, – сказал Тедди, стараясь вложить в слова больше уверенности, чем испытывал на самом деле. – Это чертовски опасный вираж. Голос Ли изменился. – Крам остался позади, команда Англии собирается вместе, но Джеймс Поттер, кажется, не может выйти из пике... судя по всему, чары торможения не справляются... МЕРЛИН! ТОРМОЗИ, ПОТТЕР! Ликование трибун стремительно стихало, а Джеймс продолжал падать. Он снижался слишком быстро – невероятно быстро – и казалось, что он паникует. – ПОТТЕР, ТОРМОЗИ! – закричал Ли. Тедди видел, как Джеймс медленно отклоняется назад – в вытянутой руке был по-прежнему зажат снитч – практически ложась на прутья, вытягивает ногу вдоль древка, и когда метла ныряет к земле, прыгает. – ПОТТЕР СПРЫГИВАЕТ С МЕТЛЫ, ТА ЛЕТИТ К ЗЕМЛЕ... ОН В СВОБОДНОМ ПАДЕНИИ. КТО-НИБУДЬ, ВЫЙДИТЕ НА ПОЛЕ... КТО-ТО УЖЕ НА ПОЛЕ, – тараторил Ли, и Тедди понял, что речь о нем. Он бросил еду и помчался по скользкому стриженому газону, а Джеймс, казалось, на мгновение замер в воздухе, и потом снова полетел вниз. Он был слишком высоко – футов двадцать над землей, не меньше. Тедди видел, как крылья снитча лихорадочно бьются о его пальцы. Метла взрыла дёрн и воткнулась древком в землю, дрожа. Джеймс всё падал... раздался глухой стук... – ДЖЕЙМС! – закричал Тедди. Он поскользнулся и чуть не полетел кувырком, пытаясь затормозить рядом с изломанным телом сына своего крестного. – ГАРРИ И ДЖИННИ ПОТТЕР СПУСКАЮТСЯ С ТРИБУН... ДАЙТЕ ИМ ПРОЙТИ... НА ПОЛЕ ПОЯВИЛИСЬ ЦЕЛИТЕЛИ, – продолжал комментировать Ли, как будто игра еще продолжалась. – НА КУБКЕ МИРА ПО КВИДДИЧУ ЦАРИТ ХАОС. – Джеймс, – Тедди упал на колени над юношей. – Джеймс, открой глаза. Давай, Джем, посмотри на меня, это Тедди. Он сам не замечал, что не дышит, пока ресницы Джеймса не дрогнули. – Тедди? – прохрипел он. – Не двигайся, дружище, ты упал. Ты поймал снитч, ты победил, все хорошо. С тобой все будет хорошо, - сказал Тедди, убирая со лба Джеймса спутанные черные волосы. – Я классно прыгнул, да? – Да. Это было потрясающе. Тедди только смутно осознавал, что рядом с ним на колени упал Альбус, что откуда-то издалека к ним, обгоняя целителей, бежит Гарри. – Хренов Нимбус, – пробормотал Джеймс. – Надо было брать Молнию. Из-за ерунды не ломается. Тедди нервно хохотнул. – Не разговаривай, ладно? – Все х’рошо, Тедди. Ты сказал, я б’ду в порядке, – Джеймс закрыл глаза. – Снитч у меня? Тедди посмотрел на его вытянутую руку. – Да. Ты его не чувствуешь? – Почти ничего не чувствую, – пробормотал Джеймс. – Джеймс, держись... ДЖЕЙМС! – закричал Тедди, и кто-то стал оттаскивать его прочь. Вокруг Джеймса сгрудились целители, а один из английских игроков удерживал Тедди. – Пустите меня! – Все в порядке, сынок, – сказал ему игрок. – Им занимаются. Эй, кто-нибудь, остановите Поттера! Пытаясь вырваться, Тедди смотрел, как Виктор Крам оттаскивает Гарри от сына, давая возможность целителям отлевитировать того с поля. – Это мой сын! – кричал Гарри. – Пусти меня, это мой сын! Джеймс повернул голову. Жутко было смотреть, как искалеченное тело парит в воздухе. На трибунах царила мертвая тишина. Джеймс взмахнул рукой, золотой шарик взмыл в воздух – и Крам отпустил Гарри достаточно надолго, чтобы тот успел поймать снитч, как будто это он был ловцом. Да он им, собственно, и был. Гарри стоял, уставившись на снитч. Руки, державшие Тедди, разжались. Он подбежал к крестному. Гарри уже сжимал в объятиях тётю Джинни – они выглядели одинокими и потерянными. Гарри плакал. –С ним все будет хорошо, - неуверенно произнес Тедди. – Он со мной разговаривал. Я ему сказал, что всё будет хорошо. Всё будет хорошо. *** Молодой человек ссутулился в кресле в гостиной Поттеров. Он с благодарностью принял чашку чая, а когда обеспокоенно повернулся к Гарри, тот испытал полное дежа-вю. Те же преждевременные морщины, вызванные страхом и волнением, которые он так часто видел на лице Ремуса Люпина, пока тот был жив. Только этот Люпин ждал помощи и утешения от Гарри, а не наоборот. – Спасибо, – сказал Тедди и сделал осторожный глоток. – На здоровье. Это самое малое, что я могу для тебя сделать. Джеймс очень нервничал, и никак не мог успокоиться, пока не увидел тебя. Надеюсь, твоя работа не сильно из-за этого пострадала. Тедди отмахнулся: – Это важнее. Преступления совершаются всегда; пусть пока ими займётся кто-нибудь другой. – Как он себя чувствовал, когда ты был у него? – По-прежнему в кровати, злится. Тётя Джинни меня быстро выставила. Она иногда напоминает бабушку Молли, правда? Гарри засмеялся. – Есть немножко. Но она рада, что ты смог прийти навестить Джеймса. Кстати, я сегодня разговаривал с его тренером и целителями. – Да? И какие новости? – Ну, он сможет снова играть в квиддич – я имею в виду, если захочет играть. Его капитан начал наступление по всем фронтам на корпорацию «Нимбус». Там заявили, представляешь, что никогда не проверяли тормозные чары на той скорости, с которой летел Джеймс, поскольку летать на таких скоростях не рекомендуется правилами техники безопасности. Капитан в ответ поинтересовался, не считают ли они квиддич чем-то вроде игры в плюй-камни, только на мётлах. А те взяли да обиделись. – Именно об этом мне и говорил Джеймс на поле. Хренов Нимбус, надо было брать Молнию. – Я собирался поговорить с тобой об этом, – сказал Гарри. – О том, как ты выскочил на поле. Ты поступил правильно, Тед. Я думаю, ты знаешь это. – Не то чтобы я это обдумывал. Просто там был Джеймс, вот и все, – сказал Тедди, опуская взгляд на чашку с чаем. – Это был смелый поступок верного друга. Я от тебя другого и не ожидал. Ты иногда так сильно напоминаешь своих родителей. Тедди резко вскинул голову. – Я... часто вспоминаю твоего отца, – сказал Гарри. – Когда смотрю на тебя. И твою маму. Ты такой тихий, Тед. Твой папа был таким же. Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас хорошо его знал, Артур, наверное, лучше остальных. Я вижу в тебе кое-что... Я вижу в тебе твою маму, ее страсть к жизни. Хотелось бы мне видеть это почаще. Но... Он помедлил. Может быть, пришло время Тедди узнать – он имел на это право. Они с Тедди были единственными детьми тех четверых, кто был для Гарри утешением в самый трудный момент его жизни. – Когда я..., – Гарри остановился и начал сначала. – Когда я сражался с Волдемортом... ты знаешь эту историю. – Что он тебя убил, и ты вернулся? – спросил Тедди. – Да. Я тогда шел умирать, понимаешь? – сказал Гарри. – Я об этом никому не рассказывал, даже Джинни. Когда я шел умирать, Альбус Дамблдор оставил мне кое-что. Он подумал, что это поможет. И оно помогло... он оставил... эту вещь. Она призывает мертвых. Не призраков, но духов, понимаешь? – Думаю, да. – Мне нужен был кто-то рядом – в одиночку я бы не справился, – Гарри почувствовал, как проваливается в мучительное, кровавое прошлое; он сжал в ладонях подлокотники кресла, чтобы уцепиться за настоящее, напомнить себе, что это просто воспоминание, рассказ о случившемся давным-давно. – Я думал, придут только мои родители, бабушка и дедушка Джеймса. И они пришли, а с ними Сириус. Люди, которые любили меня больше всего на свете. Которые умерли за меня. И твой отец тоже был там. Ремус. Я как раз перед этим увидел его тело... – Гарри, тебе не обязательно... – Нет, ты должен понять. Они были со мной, все четверо. А Ремус сказал: жаль, что я не увижу, как растёт мой сын. Понимаешь, Ремус был со мной, когда я шел умирать. И вот я вижу тебя рядом с моим сыном... Тед слушал молча, но Гарри видел, что у него дрожат руки. – Похоже, Люпинам всегда выпадает заботиться о Поттерах, – наконец сказал Гарри, и на его лице мелькнула тень улыбки. – Твои папа с мамой так бы тобой гордились, Тед. И мы с Джинни тобой гордимся. Невозможно представить лучшего друга для человека, попавшего в беду. Тед кивнул: – Ну это вроде как наша семейная повинность. На каких-то древних скрижалях записано: и спасайте Поттеров от них самих. Гарри рассмеялся: – Видишь? Это в тебе от Тонкс. – Кстати, если уж об этом зашла речь... – Тедди выглядел неуверенным. – Слушай, мы тут с Джеймсом обсуждали... может, мне забрать его к себе ненадолго? Просто, чтоб он отдохнул от дома. Джинни... – Душит его в крепких материнских объятиях? – Не совсем, но сам посуди: он звезда квиддича, а мама кормит его с ложечки. Целители говорят, ему нужно несколько месяцев, так? – Да. – Ну так пусть поживет у меня несколько недель – придёт в себя толком и отдохнет в тишине и спокойствии. Меня целыми днями нет, он может делать, что пожелает, и я сносно готовлю. Гарри кивнул: – Думаю, ему понравится эта идея. Я прикину, как это устроить, хорошо? – Конечно. – Тед замялся. – Гарри, ты ведь не думаешь, что я... папа ведь не был бесчувственным? Я бесчувственный? Гарри улыбнулся. – Теодор Ремус Люпин, о твоем отце можно сказать многое, но бесчувственным его никак не назовешь. И если бы ты был таким, ты бы не предлагал забрать у нас лежачего больного и ухаживать за ним в одиночку. Ты такой, какой есть. И этого не изменить. – Точно, – сказал Тедди. – Этого не изменить. *** Мальчик – нет, уже мужчина – лежал на полу, раскинув руки и закрыв глаза. На одно страшное мгновенье Тедди показалось, что Джеймс поскользнулся и упал. Руки задрожали, и пакет с продуктами шлёпнулся на ковер. – Джеймс? – легко перескочив через диван, Тед опустился на колени рядом со своим подопечным. – Джеймс, ты в порядке? – Это потрясающе, – ответил Джеймс и потянулся. – Тренер велел мне лежать на спине, чтобы распрямить позвоночник, но мама не выпускала меня из постели. Я уже тут несколько часов лежу. Попробуй! Тедди облегчённо рассмеялся и улегся рядом, прикрыв руками глаза. – Я подумал, ты упал, – сказал он. Джеймс в ответ еще раз с удовольствием потянулся. – Ну, мне потребовалось какое-то время, чтобы выбраться из кровати, и потом я вроде как вздремнул на диване, после того, как чаю попил, – признался он. – Тебе еще рано самостоятельно передвигаться по дому. – Да ладно, Тед. Я зарабатываю квиддичем на жизнь – я умею переносить небольшую боль, – ответил Джеймс. – Классно так лежать, правда? И впрямь, несколько позвонков со щелчком встали на место. Тедди пахал не разгибаясь весь день – с тех пор, как оставил Джеймса одного и пошел на работу. У них сегодня было два вызова по поводу неправомерного использования зелий, и он так устал, что едва не забыл после работы купить еды на ужин. Если бы здесь не было Джеймса, он, скорее всего, заказал бы китайской еды с доставкой, а потом завалился бы спать. – Ужинать будешь? – спросил он. – Гарри говорил, тебе нужно много белка, поэтому я купил курицу. – Боже, меня уже тошнит от курицы. Может, китайской еды закажем? Тедди засмеялся. – Если хочешь. Ты меня сюда заманил, и теперь я не хочу шевелиться. – Я пока не голоден. Как прошел день? – Нормально. Кстати, я принес «Пророк», – сказал Тедди. – Акцио, «Ежедневный пророк»! Газета выскочила из его сумки и влетела прямо в ладонь. Тедди ее развернул и продемонстрировал Джеймсу: впервые за несколько недель колдографии ловца английской сборной не было на первой полосе. – Ну-ка, почитаем... ах, бедный юный Поттер всё ещё лечится дома, – он говорил тоненьким капризным голосом с жалобными интонациями, а его волосы побелели и завились мелкими кудряшками. Джеймс посмотрел на него и рассмеялся. – После едва не ставшего смертельным падения на Кубке Мира по квиддичу Джеймс Поттер по-прежнему не выходит из дома. Право же, безрассудство современной молодёжи переходит все границы... Джеймс схватился за живот, корчась от смеха, а Тедди удлинил волосы и сделал лицо более женственным. – Я не знаю, как вы, но я больше не могу слушать об этом мерзком квиддиче. Надеюсь, бедный мальчик образумится и займется чем-то полезным, регулировкой толщины дна у котлов, например. Почитай нам лучше страничку моды, дорогуша. Тедди вернул нормальные черты лица, а волосы снова стали ярко-красными. Джеймс наконец успокоился. – Итак, почитать тебе новости моды? В спортивном разделе ты и только ты, а, и ещё Пушек снова разнесли в пух и прах. – И чего тебя все таким серьёзным считают? По-моему, просто близко не знакомы, – сказал Джеймс. – Комиксы дай посмотреть. Тедди ловким движением вытащил нужную страницу из середины газеты, а сам вернулся к передовице. – Как у тебя классно, – сказал Джеймс. – Спасибо, что взял меня к себе. – На здоровье. – Я ведь не мешаю, правда? В смысле, если ты захочешь привести кого-нибудь на ночь, я всегда могу испариться. Тедди покачал головой: – Да какие свидания с такой работой! Может, позже, когда стану начальником опергруппы. – Что, никаких мальчиков для Тедди? – спросил Джеймс, а Тед перевернулся на живот и оперся на локти. – Тебе стоит заняться квиддичем: куча мускулистых парней в раздевалке, обнаженка в душе... – Они выгонят меня взашей, едва увидят, как я летаю, – фыркнул Тедди. – Ну а ты, если захочешь привести кого-нибудь домой, дай знать – я пересижу в кухне или еще что-нибудь. – Не, я ж инвалид, помнишь? Я только через несколько дней из дома выйти смогу. А до свиданок ещё лететь и лететь, пару недель минимум. – Помощь в борьбе с хандрой нужна? – спросил Тедди, и Джеймс взглянул на него с любопытством. – Да я не особо хандрю. Хватает записей игр, которые надо прорабатывать, к тому же у тебя полно книг. А на крайняк остаётся маггловский телек, – беззаботно сказал Джеймс, но что-то в его голосе показалось Тедди странным. Он смотрел на Джеймса, который снова уткнулся в газету, и пытался понять, где его пытаются надуть. За последние несколько лет аврор Люпин научился легко распознавать ложь. Похоже, Джеймс не врал... но, скорее всего, чего-то не договаривал. Что ж, придёт время – расспросим. «А ведь он симпатичный», - подумалось вдруг. Странно, что Тед этого раньше не замечал. У Джеймса были черные волосы Гарри, чуть более волнистые, чем у отца, изящные черты матери и чуть вздёрнутый нос. На щеках россыпь веснушек, а само лицо загорелое, как у всех игроков в квиддич. И руки как у Гарри: широкие ладони с ловкими пальцами. Он выглядел старше своих лет, профессиональный квиддич закалил его, и к случившемуся Джеймс отнёсся по-взрослому спокойно. Тедди рассматривал его профиль: Джеймс выглядел расслабленным и жизнерадостным, почти дерзким. Да, пожалуй, надо обладать солидным запасом дерзости, чтобы нырнуть к земле на предельной скорости, надеясь отделаться лёгкими царапинами. У Тедди внезапно засосало под ложечкой, а в мозгу словно десяток бладжеров взорвался. Он едва справился с порывом погладить Джеймса по голове. Он влюбился в Джеймса Поттера. Дерьмо. Дерьмо, блин! – Чего ты? – спросил Джеймс, повернувшись к нему. – Сделай фотку, Тедди, на дольше хватит. – Просто хочу убедиться, что ты в порядке, – Тедди лихорадочно пытался скрыть румянец. Хорошо хоть волосы не покраснеют, они уже алые. Он притворился, что внимательно читает статью, но слова расплывались перед глазами. – О-ой, – сказал Джеймс. – У меня в пальцах покалывает. – Похоже, пора вставать с пола, – ответил Тедди. Он поднялся и машинально протянул руку, чтобы помочь Джеймсу подняться. Не стоило этого делать: стоило немного потянуть, как Джеймс завалился на него, судорожно хватая за плечи. О, черт. Тедди не успел глазом моргнуть, а Джеймс уже качнулся назад, раскинул руки и, не глядя, упал на диван. Потом ухмыльнулся Тедди и призвал страницу с комиксами, которую сразу принялся читать. – Пойду закажу еды, – пробормотал Тедди. В голове у него была полная каша. Дойдя до кухни, где стоял маггловский телефон, Тедди опёрся о раковину. Он не мог любить Джеймса, это же просто смешно. Он знал его с рождения, под чутким руководством Гарри менял ему подгузники. В школьном сундуке до сих пор хранились аккуратно запакованные рисунки шестилетнего Джеймса. В Хогвартсе Тедди приглядывал за этим сорванцом два года. Именно к нему обратился Джеймс, когда Паддлмер хотел отчислить Поттера после шестого курса, а тот чувствовал в себе силы отучиться ещё год и сдать ТРИТОНы. Обычная забота о ранимом подростке, ничего больше. Тедди любил Джеймса, как любил Гарри и тетю Джинни – Джеймс был ему как брат. И к Джеймсу, и к Альбусу, и к Лили он относился как к настоящим братьям и сестренке, которых у него никогда не было. Он просто привык его опекать. Он поможет Джеймсу встать на ноги, выгуляет его разок в Лондон, а затем отправит обратно к родителям. Тедди решительно потянулся к телефонной трубке и дважды неправильно набрал номер. Спустя два дня Тедди вернулся домой и обнаружил квартиру в ужасном беспорядке: все было завалено вырезками из газет и обрывками пергамента. Похоже, Джеймс интересовался всеми квиддичными командами Англии одновременно. Большая часть пергаментов была размалёвана схемами игр, и по всей гостиной стояли грязные чашки из-под чая. Вместо того, чтобы взбеситься из-за того, что его квартиру превратили в свинарник – а именно поэтому он выставил своего бывшего парня, – Тедди ухмыльнулся и начал собирать чашки. Он определенно влип.

Молодая трава: Глава третья. Люпины всегда присматривают за Поттерами – Я дежурю в эти выходные, – спустя несколько дней после Инцидента с Газетой сказал Джеймсу Тедди. – Ночую на работе. Вроде ничего случиться не должно, на выходных обычно спокойно. Ты как, сам справишься? – Конечно, – ответил Джеймс. – Разве что поговорить будет не с кем. Не представляю, как можно жить одному. – Наверное, характер у меня такой, – ответил Тед. – Я всегда любил уединение. – Ну, если тебе захочется шума и веселья, у тебя всегда есть мы. – И даже если не захочется, – ответил Тедди, взъерошив Джеймсу волосы. – Прекрати, – пробормотал Джеймс и пригладил причёску. – Мне уже, знаешь ли, не двенадцать. О да, знаю. – Прости... привычка, – ответил Тед, отодвигаясь. – Как бы там ни было, если заскучаешь, можешь всегда заглянуть ко мне в управление. Учти, у меня там масса дел, болтать некогда: то с начальством надо в шахматы поиграть, то на карту потаращиться... – Ох уж эта рисковая аврорская доля, – заметил Джеймс. – А куда деваться. Не всем дано быть звездами квиддича, – вздохнул Тедди, еле сдержавшись, чтобы не взлохматить снова волосы Джеймса. Или наклониться и страстно его поцеловать. И вообще, Тедди слишком часто таращился на эти губы, так можно последний ум потерять. – Вернусь в воскресенье вечером. – Хорошо, – сказал Джеймс. – Учти: убьют – домой не приходи. – Ладно, учту. – Тедди взял сумку и вышел в солнечное августовское утро, чувствуя непонятное веселье. Обычно его раздражали дежурства по выходным. Он ненавидел сидеть на одном месте, привязанный к каминной сети на случай, если воскресным утром какому-нибудь тёмному волшебнику приспичит немедленно покорить мир. Однако сегодня хотелось насвистывать дурацкий модный мотивчик, или приплясывать, или делать прочие глупости, которые в нормальном состоянии просто не пришли бы в голову. Самое удивительное, что хорошего настроения хватило надолго: Тедди заскучал только после обеда в субботу, выиграв у Августуса Деррилла в шахматы пять раз подряд. Можно было сходить приготовить обед в кухоньке за комнатой дежурного и предложить поиграть в шахматы на выбывание, но вдруг в дверном проёме возникло знакомое лицо. Он с интересом наблюдал из своего угла, как Джеймс Поттер заходит в комнату. – Вы кто такой? – гаркнула Мария. – Если хотите подать заявление, то вам не сюда. - Э-э-э... нет, – ответил Джеймс. – Я ищу Теда Люпина. Я... ну... принес ему обед, – добавил он, демонстрируя пакет с блистерами, полными еды. Авроры нехорошо оживились. – Люпин, твой парень пришел, – обернувшись, позвала Мария. Тедди откинулся на спинку стула, наслаждаясь моментом. – Это не мой парень, – сказал он, вытягивая перед собой ноги. – Ну-ка, Джеймс, покажи им свою фирменную. На лице Джеймса расцвела широкая улыбка, хорошо знакомая по квиддичным карточкам и обложкам журналов. И сразу воцарилась тишина. – Разрешите вам представить, – сказал Тедди, подходя к Джеймсу, – сына моего крестного. Его зовут Джеймс Поттер, возможно, вы о нём слыхали. Джем, это Мария, там в углу Августус... Аарон, Менандр, Мейнад (зови ее Мей), Ричард и Улисс. – Привет, – жизнерадостно поприветствовал Джеймс, кивая каждому по очереди. – Я принес кучу еды, надеюсь, вы еще не обедали. – Вы потрясно сыграли на Кубке, – выпалил Улисс. – Спасибо. Вот, попробуйте наан, он свежий. Авроры неторопливо подтянулись к столу, Тедди плюхнулся на стул рядом с Джеймсом и щедро наложил себе лепёшек с карри. Обеды на работу аврорам приносили реже, чем выплачивали премии, и уж тем более такие подарки никогда не делали юные звёзды квиддича, совсем недавно завоевавшие для Англии Кубок мира. Это объясняло всеобщее благоговение и некоторую скованность. – Мне стало скучно, – сообщил Джеймс, зачёрпывая лепёшкой соус. – И я подумал, а вдруг ты тоже заскучал? – Совсем чуть-чуть. Слушай, Джеймс, это потрясающе, что ты всё это приволок, но ты вовсе не обязан... – Ну, не обязан, и что с того? И потом, я уже слышал все аврорские байки, которые ты помнишь. Пора мне узнать пару новых, согласен? - Спорим, он не рассказывал тебе, как потерял штаны, – хрюкнул Менандр. – Это нечестно, я тогда был стажером и не знал, что положено делать в таких случаях, – запротестовал Тедди, но Мария уже с упоением принялась рассказывать, а следом за ней начали делиться байками и все остальные. Будучи от природы хорошим собеседником, Джеймс с удовольствием и слушал, и комментировал, пока Тедди сидел рядом, с завистью наблюдал за ним и не спеша потягивал тыквенный сок из бутылки. В исполнении Джеймса искусство общения казалось таким простым. Когда Улисс начал зевать, а Августус намекать на то, что пора баиньки, Джеймс и сам уже выглядел измотанным. Тедди отправил его домой через камин в общей комнате, строго-настрого приказав выпить лекарство и ложиться спать и отдав ему остатки еды. Когда они, наконец, распрощались, большинство уже ушли в спальню. В общей комнате остались только Мария и Улисс: они собирали мусор и расставляли стулья по местам. – Какой он молодец, что принёс нам обед, – сказал Улисс, когда Тедди складывал шахматы в коробку. – Я не ожидал, что он такой – ну, знаешь, обычный. – Он такой же человек, как и все мы, – сказал Тедди. – Понтуется обычно чуток сильнее, но сейчас болеет – не оправился ещё от того падения. Рановато ему пока на улицу выходить, зря он пошёл за едой. – Да нормальный парень, – сказала Мария. – Только вот слишком много с ним нянчатся, как по мне. – Мария, тебя послушать, так в концлагерях с заключёнными слишком много нянчились, – ответил Тедди. – И он действительно не твой парень? – спросил Улисс. – Нет, конечно нет. Мы выросли вместе, он мне практически как брат, – быстро ответил Тедди. – И что с того? На самом-то деле вы не братья. Кроме того, он богат и знаменит. И симпатичный. – Что, сам не прочь с ним погулять? – спросил Тедди. – Нет! Уже и слова сказать нельзя. – А если серьёзно, не думаю, что его интересуют парни, да и в любом случае он слишком молод для меня, – возразил Тедди, кладя шахматную доску в футляр и со щелчком его захлопывая. – Его спросить, похоже, забыли, – пробормотала Мария. – Что ты имеешь в виду? – Ну это же очевидно, разве нет? Спорим, он хвостом за тобой ходил, когда был малышом, и вечно тебе подражал? – Все малыши так делают, это ничего не значит, – ответил Тедди, совсем забыв о футляре, который всё ещё держал в руках. – Не все малыши продолжают это делать, когда вырастают, – вставил Улисс. – Вы оба спятили. Идите спать, я пока тарелки уберу. – Поступай, как знаешь, но не говори, что я тебя не предупреждала, – сказала Мария. *** Тедди думал, что ему придётся нелегко с Джеймсом. Он слыхал, что дети, выросшие без братьев и сестер, не терпят кого-то на своей территории. И правда, Тедди любил держать свой дом в чистоте, а Джеймс вечно устраивал вокруг себя помойку. Казалось, они не смогут договориться, но Джеймс всегда мыл посуду, когда готовил, и никогда не раскидывал грязные носки, поэтому Тедди считал, что они неплохо справляются с этой проблемой. Понятное дело, бывало всякое, но когда Джеймс уже достаточно уверенно встал на ноги, он так же, как и Тедди, почти перестал бывать дома: то пропадал на тренировках по квиддичу, то раздавал газетам и журналам долгожданные интервью. Тедди старался не путаться под ногами, а еще не думать о том, что Джеймс скоро уедет. Он держался на расстоянии, опасаясь дать волю чувствам. Это означало, что не стоит утром подходить к сонному, растрёпанному и такому чертовски привлекательному Джеймсу; не нужно придавать особого значения приятным мелочам, вроде приготовленного к его приходу ужина, и уж точно не годится ерошить чёрные, волнистые волосы и отвешивать подзатыльники этой лохматой башке – детские привычки следовало сейчас намертво забыть. Тедди не нравилось, что он чувствует, и особенно не нравилось, что ему это не нравится – это слишком напоминало старшие курсы Хогвартса, когда он изо всех сил пытался не стать самим собой. Он не хотел любить Джеймса, не в последнюю очередь потому, что считал это извращением, но и скрывать чувства ему тоже претило. Он ещё в школе наигрался в прятки. Так что он продолжал жить, как раньше, и честно старался не думать о проблеме. Вот только проблема никуда не девалась: Джеймс вытаскивал его из кровати по утрам, бродил по дому в одном лишь полотенце, одевался в гостиной. И он действительно бегал за Тедди хвостиком, более того, копировал его осанку и жесты. Впервые Тедди осознал, как, должно быть, раздражало людей, когда он копировал их лица или части тела, пусть даже частично, для работы под прикрытием. Они стали огрызаться друг на друга, однажды не разговаривали полдня, так сами и не поняли, то ли поссорились из-за разбросанных газет, то ли обошлось, но в один прекрасный день Джеймс нанес удар ниже пояса. Он сидел, ковыряя холодную овсянку, а в ответ на совершенно нормальное, по мнению Тедди, пожелание доброго утра вдруг выдал: – Слушай, если ты хочешь, чтобы я убрался, так и скажи. Тедди удивленно заморгал. – Я просто сказал «с добрым утром». – Нет, ты сказал «с добрым утром», – ответил Джеймс. – Может, мы поговорим об этом после того, как я выпью кофе? – спросил Тедди, призывая кофейник – Нет, потому что, выпив кофе, ты позавтракаешь и сбежишь, – ответил Джеймс. – Ты уже неделю от меня бегаешь. – Ну вообще-то это ты сказал, что тебе уже не двенадцать и с тобой не надо нянчиться, – резко ответил Тедди. – Я этого не говорил! – Говорил, не ври. – Не называй меня лжецом! – Я не называю тебя лжецом, я говорю, что ты врешь, потому что ты это говорил. – А я говорю – нет. Мне лучше знать, что я говорил, а что нет, – добавил Джеймс, стиснув зубы. – Какой же ты несносный тип! – наверное, Тедди сказал это громче, чем следовало. – Так тебе и не обязательно меня сносить! Я же говорю: одно твоё слово – и я убираюсь домой! – Джеймс возражал тоже гораздо громче, чем следовало. Тедди помолчал, склонив голову над овсянкой и выковыривая из неё изюм. – Хорошо, прости, – наконец сказал он. – Тебе не обязательно уходить, я не хочу, чтоб ты уходил. – Теперь ты просто меня успокаиваешь. – Слушай, если ты хочешь уйти, не заставляй меня говорить, будто этого хочу я. Просто УХОДИ! – И УЙДУ! – Джеймс вскочил и бахнул кулаком по столу. – ДА ТЕБЯ НИКТО НЕ ДЕРЖИТ! – раздражённо отмахнулся Тедди. – Вот и отлично! Я не нуждаюсь в присмотре! Ты мне не мать! Ты мне даже не настоящий брат! Тедди отшатнулся, словно его ударили. Одно дело самому думать об этом; другое – когда тебе швыряют это в лицо. Джеймс стоял бледный, набычившийся, со сжатыми кулаками. Но злость испарилась, едва он увидел выражение лица Тедди. – Я не то хотел сказать, – промямлил он. – Прости, Тедди. Пожалуйста, прости. – За что? – спросил Тедди. – Это правда. Мы не семья. Джеймс опустил глаза, а потом снова посмотрел на него. Сгорбившись, Тедди помешивал в тарелке разбухшие хлопья. Он не помнил, когда последний раз на кого-то орал. Наверно, когда набросился в библиотеке на Найджела. Наконец он встал и ушел с тарелкой в гостиную, в надежде, что Джеймс за ним не пойдёт. Он уже не злился на Джеймса, гораздо сильнее его волновало, как остро он сам отреагировал на правду. Тедди был настолько поглощен этими мыслями, что не замечал увязавшегося за ним Джеймса, пока тот не сел рядом с ним на диван и не уткнулся лбом ему в плечо. – Я что, правда такой несносный? – спросил Джеймс. – Мы ведь прекрасно ладили, когда я был маленьким. Нет, я понимаю, люди вырастают и меняются, но я думал, что всё ещё нравлюсь тебе. – Конечно, нравишься. Я тебя люблю, – искренне сказал Тедди, хотя, наверное, истинный смысл его слов от Джеймса ускользнул. – Я не хочу, чтобы ты уходил, и я тебя не успокаиваю. – Тогда почему ты вечно от меня бегаешь? Ты раньше так не делал. Тедди осторожно погладил Джеймса по голове, тот не отстранился. – Не знаю, – солгал он. – Врешь. Тедди засмеялся: – У тебя нюх на вранье. – Тедди, давай ты мне просто всё расскажешь, а? – Это сложно, Джеймс. – Так упрости. Как с арифмантикой делал, – отодвинувшись, Джеймс ухмыльнулся. Тедди поставил тарелку на журнальный столик. – Ты еще слишком молод. Наверное, я был слишком требователен к тебе, – медленно произнес он. – Хотел от тебя слишком многого. Относился к тебе, будто к ровеснику. Это несправедливо по отношению к нам обоим; ты слишком молод, чтобы дать то, что я от тебя прошу, а меня раздражает, когда мои завышенные ожидания не оправдываются. – Ты всегда ждал от меня многого – это не новость, – сказал Джеймс. – Только потому я и доучился до ТРИТОНов, знаешь ли. Ты говорил, что иначе будешь разочарован. – И сколько же ТРИТОНов ты получил? – Слишком много, чтобы просадить жизнь, играя в квиддич, как говорит бабушка Молли, – рассмеялся Джеймс. – Ну, по крайней мере просадить на него юность ты имеешь полное право, – облегченно пошутил Тедди, радуясь, что смог уйти от неудобных вопросов Джеймса. – Ты, кстати, думал, чем займешься после того, как уйдешь из профессионального спорта? Джеймс склонил голову набок: – А у тебя это хорошо получается. – Что? – Менять тему разговора. – Я же сказал, Джеймс... – Ты наговорил кучу слов, но все они сводятся к «Я расскажу тебе, когда ты подрастёшь». Так вот, Тедди, эта отмазка давно протухла: мы оба совершеннолетние. Попытайся отнестись ко мне, как к равному. Я давно взрослый, я справлюсь. – Дело не только в этом, Джеймс. – Тогда в чем? Тедди с несчастным видом смотрел вниз, рассеянно то удлиняя, то укорачивая ноготь на большом пальце. Резких перемен в жизни Тед не хотел, а Джеймс сейчас буквально выкручивал ему руки. Пусть всё остаётся, как есть, желательно навсегда, ведь от перемен одни неприятности. – На самом деле ты ужасно молод. Разница между двадцатью и двадцатью шестью огромна, Джеймс. – Неправда. – Здесь не тебе судить... – Нет, просто я тебе не верю. – Джеймс... – Я выбираю тебе не верить, – сказал Джеймс, скрестив руки на груди. – Это нельзя просто выбрать... – Да прекрасно можно. Я только что это сделал, – сказал Джеймс и поцеловал его в губы. Тедди часто доставались поцелуи от его не-совсем-родни, особенно от женской её половины – Уизли были щедры на проявление чувств. Дети Гарри тоже часто чмокали его в щеку, особенно Лили, когда была совсем крохой. Но то, что сейчас делал Джеймс, никаким боком не напоминало целомудренные семейные поцелуи. Особенно, когда Джеймс нежно обхватил ладонями лицо Тедди, кончиком языка лаская его губы. Руки Тедди разжались, а пальцы дрогнули, словно пытаясь ухватиться за что-то. Его волосы сами собой окрасились в бирюзовый – обычно это происходило, когда он радовался. Но ведь это Джеймс, которого он знает с младенчества. Джеймс, кумир тысяч волшебниц, самый юный победитель номинации Ведьмополитена «Улыбка недели». И что хуже всего – сын Гарри. Тедди мягко оттолкнул Джеймса. Тот нехотя отступил, растерянный и несчастный. – Джеймс, на самом деле ты этого не хочешь, – услышал Тедди собственный голос. – Не смей говорить мне, чего я хочу, а чего нет! – в глазах Джеймса полыхнул гнев. – Но ты никогда... – ...что? не встречался с девушкой? Ты не поверишь, но я был занят. Карьера – дело хлопотное, – ответил Джеймс тоном, который специально припасал для надоедливых журналистов. – Ты мне ничего об этом не говорил. – А ты не спрашивал. Не строй из себя единственного голубого во всем магическом мире, Тед Люпин. Тедди пристально посмотрел Джеймсу в глаза. – Ты сын моего крёстного. Он убьет меня, если узнает, что я тебя обидел или... Джеймс ударил его в грудь, вышибая из легких воздух. Тед отреагировал рефлекторно: сбил нападавшего с ног, упал сверху, всем телом прижимая его к дивану, и жёстко зафиксировал руки. Коленом аврор Люпин удерживал бёдра Джеймса, не давая ему лягаться. Джеймс дёргался, пытаясь вырваться, и вопил: - Как же ты меня иногда бесишь! Ты хоть на какие-то человеческие чувства способен? Рискни, вдруг понравится! – Не шевелись! – прошипел Тедди. – Еще раз ударишь меня, Джеймс Поттер, и я оторву тебе голову, клянусь богом! – Так оторви уже! Если тебя нельзя целовать человеку, который тебя любит с двенадцати лет, так хоть по морде я от тебя получить могу? Пользуйся случаем или слезь с меня! Шокированный этой отповедью, Тедди отстранился и отпустил Джеймса, спрятав лицо в ладонях. Джеймс смотрел на него снизу вверх, теперь уже не двигаясь, его ноги были по-прежнему прижаты к дивану. – Ты так ничего и не понял? – спросил он. – Конечно, я никогда не хотел, чтобы ты был моим братом. Я не считаю тебя братом, потому что ты всегда держался отчуждённо, и потому что я люблю тебя совсем не как брата. Думаешь, я в школе за тобой тенью ходил, потому что нуждался в тебе? Да ни фига! Я в тебя втюрился, тупая ты задница! У меня навалом друзей, у меня есть и брат, и отец – мне хватает родственников! Тедди не сводил с него глаз. Он не мог придумать ни одного аргумента против этой пламенной речи, но Джеймс всегда был слегка умнее его, а заодно всегда легче начинал скандалы и драки. – Я думал, это просто глупое увлечение, – продолжил Джеймс, приподнимаясь на локтях. – Чёрта с два. И в любом случае, ты бы не заметил моих чувств, даже если бы они тебя за задницу цапнули! У тебя же было полно работы: держаться ото всех подальше, не позволять никому прикоснуться к тебе даже случайно. Так вот, со мной этот номер не пройдёт. Или поцелуй меня по-настоящему, или отправь домой прямо сейчас, и тогда я к тебе больше близко не подойду. Тедди с удивлением смотрел на свою руку, которая, не слушая голоса разума, скользнула по подлокотнику дивана к плечу Джеймса. Хотелось погладить красивое лицо, на котором застыли ярость и надежда, но этот порыв Тедди всё же смог сдержать. Джеймс смотрел на него, его грудь вздымалась и опадала. Тед никогда до конца не верил в то, что Гарри якобы видел его отца перед смертью, но сейчас он явственно услышал голос – голос Ремуса Люпина: «Возвращайся домой, Теодор. Тебе пора домой» Тедди наклонился к Джеймсу и поцеловал его, подвинувшись так, чтобы оседлать его бедра. Спина неудобно выгнулась, колени вдавились в жёсткие пружины, а Джеймс от излишнего рвения укусил его за губу. Было больно, значит, он не спал, всё происходило на самом деле. В том месте, куда Джеймс его ударил, наверняка начал наливаться синяк, потому что стало больно дышать. Не то чтобы это имело значение, ведь дышать было не обязательно. – Ты – один из нас, - произнес Джеймс ему в губы, целуя после каждого слова. – Ты всегда будешь одним из нас, Тедди. Говоря это, Джеймс расстегивал ему рубашку. Чёрт возьми, всё это было слишком быстро даже для Тедди Люпина, ведущего специалиста по связям на одну ночь! Но Джеймс остановился на третьей или четвертой пуговице и прижал ладонь к его сердцу – как раз туда, куда недавно ударил. – Разве ты не хочешь принадлежать кому-нибудь? – спросил он. – Хочу, – ответил Тедди. Он уже не просто склонился над Джеймсом, он прижимался к нему всем телом, чувствуя, как между ними проскакивают искры. Он снова поцеловал Джеймса, а тот в ответ взъерошил ему волосы. – Хочу, Джеймс, но... – Никаких но, – ответил Джеймс. – Папа говорит, Люпины всегда присматривают за Поттерами. Так что это твоя работа, Тедди. Практически прямая обязанность. Тедди улыбнулся, а Джеймс продолжал расстегивать его рубашку, заодно вытаскивая ее из штанов. – Ну, разве что если обязанность, – пробормотал он и потерял голову. Всё на свете перестало иметь значение, в мире Тедди Люпина остались только умелые руки, глаза орехового цвета и копна кудрявых черных волос. КОНЕЦ


aaivan: Ох. как мне понравилось!!! Спасибо огромное переводчику

мышь-м.: Это изумительно. У меня слов нет... Я давненько этот фик сохранила себе на английском, чтобы когда-нибудь, когда наконец более-менее поднаторею в нём, прочитать - чтобы не портить впечатление промтом. И это сейчас просто обалденная радость для меня была, когда я увидела название. И перевод, и сам фик нисколько не разочаровали - наоборот!)))))))) Оторваться было невозможно, в том числе и из-за стиля, языка - полное ощущение, что это не перевод, настолько органично всё. Совершенно замечательные образы Тедди и Джеймса... Да вообще, всё, всё понравилось!!! Спасибо!!! 10/1

Neprikayannaya: 10/1

Tiana: 9/1 http://vkontakte.ru/taniatiana

Toriya: Ох, какой отличный фик! И какой отличный перевод! Полное ощущение, что читаешь авторский текст. И персонажи такие... ммм... такие классные! Спасибо огромное, команда! 10/1

шахматная лошадка: здорово, ужасно понравилось! спасибо за перевод =)))

Морфий: Класс! Такой милый фик! И перевод замечательный! 10/1 http://www.diary.ru/member/?3924

nataljaolenec: 10\1

Катори Киса: Очень и очень нравился тест вплоть до совершенно внезапной фразы про влюблённость. Вот реально ничего не предвещало ( Но текст всё равно понравился прежде всего тем, как описаны чувства маленького Тедди, его попытки найти собственную внешность )))) Перевод выше всяких похвал.

LeLesya: 10/1 http://www.diary.ru/~LeLesya/

alvarya: 10/1 http://www.diary.ru/member/?963372

Irqa: 9/1 Тедди Тедди тут такой живой и реальный, что прямо можно потрогать (в отличие от Джеймса, который тут гораздо более "картонен" и уж слишком... герой... ) но Тедди и его история - чудесны. и текст удивительно красивый и плавный, и ни за что бы не догадалась, что это перевод, если б не сказали ;) (ну и еще если б не встретилось неизбежное "закатил глаза" ))))))))))))) любят импортные авторы это выражение, чего уж там). Спасибо автору и переводчику, вы замечательные.

Мойра: 10\1 Очень-очень приятный фик и прекрасный перевод.

Fruzya: Какой замечательный фик, просто прелесть!!!! Мне очень понравилось, как с самого начала описывается замкнутость Тэда, его зацикленность на том, что он чужой, а также желание "по-настоящему" принадлежать к любимой семье. Потрясающий персонаж, нелегко к такому не проникнуться тёплыми чувствами! Маленькая тапка: Похоже, что сегодня здесь присутствует вся семья: брат Джеймса, Альбус, его сестра, Лили, и думаю, я вижу Джиневру Поттер; кажется, он тоже играла, Ли? она))))) Момент, когда Джеймс пришёл в аврорат - потрясающий! Я не могла не перестать улыбаться!))) Впечатление фик просто потрясное производит, концовка - ням-ням!!! Перевод замечательный, что уж говорить! Спасибо вам!!! 10/1

lady_jane: Влюбилась в Тедди. Перевод замечательный. 10/1

noel*: Тедди прекрасен :) 10/1

Молодая трава: aaivan переводчик без "команды поддержки" был бы как без рук:) спасибо за такой теплый отзыв! мышь-м. аааааа))) здорово, что все так замечательно совпало! Оторваться было невозможно, в том числе и из-за стиля, языка - полное ощущение, что это не перевод, настолько органично всё. здесь переводчику помогали замечательные люди, которые сотворили маленькое чудо и, по совместительству, большую радость для читателей))) Спасибо за оценки! Toriya вам от команды большое пожалуйста - без нее б никуда))) Огромное спасибо за отзыв! Катори Киса Вот реально ничего не предвещало ( Тедди тоже сильно удивился, да:) Он тут замечательный! *сердечки* Очень приятно было отзыв читать - спасибо!!! Irqa *переводчик закатил глаза* а куда деваться - иностранщина! всего не утаить спасибо за лестную оценку))) ну а про Тедди можно говорить бесконечно, автор написал его с любовью. И спасибо за оценки! Fruzya упс, мушка залетела))) просто, когда Джинни играла в квиддич, могла дать фору любому мужыку ыыыыыы - что тут сказать))) так здорово, что фик понравился! *улыбка до ушей* спасибо, что поделились отзывом! за оценки - отдельное)))) Neprikayannaya Tiana шахматная лошадка Морфий nataljaolenec LeLesya alvarya Мойра lady_jane noel* спасибо огромное! такой кайф знать, что наша работа понравилась))) ЕЩЕ РАЗ спасибо ВСЕМ за отзывы и оценки! Мы очень рады, что и фик, и перевод понравились - мы очень старались, чтоб так оно и было:) В общем, УРА! Здорово, что все получилось!

Stu: 10/1 Мне безумно понравился Джейми. Спасибо за перевод. Это было чудесно.

Margaret111: 10/1 http://www.hogwartsnet.ru/mfanf/member.php?l=0&id=30923 на ХогНете с 2007 года

Basilya: 10/1

Бусинка: 10/1

Молодая трава: Stu спасибо за отзыв и за оценки! мы рады, что фик и перевод понравились))) Margaret111 Basilya Бусинка спасибо за оценки!

open: девять дробь один http://pay.diary.ru/member/?1591603

Nairi_nai: 10/1 http://www.diary.ru/member/?1324167/

без числа: 10\2

LaniPani: 10/1 была в восторге прочитав http://www.diary.ru/member/?1922905

Молодая трава: open без числа спасибо за оценки LaniPani ура! спасибо за оценки)))



полная версия страницы